Николай Усков, главный редактор журнала Forbes Russia:

Знаете, я по образованию историк и честно говоря, всегда был против вмешательства политиков в ту или иную оценку. Мне всегда казалось сомнительным диктовать как писать учебники по истории. Потому что надиктовали за 70 лет советской власти до такой лжи чудовищной. Что когда запрет сняли, люди просто погрузились в депрессию. Они впервые вообще узнали за несколько лет, я-то более-менее с детства это знал, потому что у меня книжки правильные дома были. А большинство людей не знали, в какой чудовищной стране они прожили. И догадывались, но не представляли себе масштаба. Вот эта попытка диктовать, как писать учебники, как историкам работать, что им исследовать, чего не исследовать. Как давать оценки. Ни к чему хорошему никогда не приводит. В конечном итоге история — это зеркало. Мы смотримся в наше прошлое для того, чтобы понять, кем мы являемся во многом, мы нынешние. И очень важно чтобы это зеркало было чистым, и мы видели правильное отражение. Для этого существуют определенные методики исторических исследований.

И я не вполне могу быть согласен с оценкой, что в Киеве произошла народная революция или просто революция, то, что происходили события, которые потрясли политическую систему, — да. Их оценка может быть такой, может быть другой. Вот если бы я писал сам эту главу, я бы примерно так описал. Потому что все-таки революция — это крупное событие очень. И чтобы что-то назвать революцией, нужно времена и перспективы. Ты должен увидеть, насколько это событие действительно повлияло на большие процессы. Возможно, окажется, что просто были беспорядки, которые сыграли важную роль на определенном историческом этапе, но в конечном итоге мало что поменяли. Вот в конечном итоге если Украина выйдет из-под орбиты России и станет европейской страной, а выйдет, не выйдет мы не знаем, ждать еще много времени. Но тогда можно будет говорить о том, что это важнейшее событие украинской истории. А возможно это останется мелким эпизодом в этой истории. И отношение к нему будет совершенно равнодушным.

<...>

Есть политические интересы России. Которые могут кому-то нравиться, не нравиться. Но таковы интересы. Россия естественным образом пытается сохранить Украину в орбите своего влияния. Очевидно, что политическому классу России и довольно значительной части населения не нравится, что Украина отходит от России. Или пытается отходить, откатиться от России. Что есть определенная политическая воля. И в этом контексте конечно члены Совета Федерации, наверное, бдительно следят за тем, как эти события оцениваются в СМИ, отдельными политиками. Вот Ксения Собчак сказала про Крым, про аннексию Крыма, сразу поднялась буча. Это понятно. Что в рамках того политического тренда, в котором мы находимся, очевидно, что любая попытка взглянуть по-другому на события 2014 года будет восприниматься в штыки. Это все естественно. Это политика. Я против того, чтобы эта политика в таком прямом виде выплескивалась в учебники истории и в какую-то серьезную литературу. Мы так далеко зайдем просто. В конечном итоге смысл революции 1991 года для России был в том, чтобы раз и навсегда прекратить то безобразие, в котором мы жили. Мы жили по краткому курсу ВКПб, в море бесконечной омерзительной лжи. Эта ложь производилась просто в гигатоннах каких-то. И мы не хотим туда возвращаться, по-моему. Я не понимаю, во всяком случае, зачем это народу. Может быть, политикам там удобно…