
Никто не знает, как сейчас ей тяжело, Как по ночам душа за сына плачет.
Бродяга-дождь целует каплями стекло,
И мать себя в его смятеньи прячет.
И как молитвы рвутся к Богу в небеса,
Картечью слёз о жизни сохраненья.
Того, чьи "там" под балаклавою глаза,
Трёхсотый день в огне ведут
...Далее
